Полтора столетия "денацификации" : как российская империя уничтожала украинский язык

30 мая исполнилось 146 лет с момента подписания пресловутого Эмского указа. Именно в этот день 1876 года император Александр II, получивший в русском официальном историческом дискурсе подобострастное прозвище "Освободитель", одним росчерком пера запретил употребление украинского языка в любой публичной сфере жизни.

"Никакого особого малорусского языка не было, нет и быть не может"

Поскольку на момент подписания указа Александр, верный многовековой традиции русских правителей лечиться только за границей, восстанавливал здоровье на германском курорте Бад-Эмс, указ получил заглавие "Эмского". Фактически он являлся продолжением и закреплением не менее печально известного Валуевского циркуляра, изданного тремя годами ранее. Этот циркуляр-предшественник представлял собой тайное распоряжение министра внутренних дел Петра Валуева, адресованное цензурным комитетам Киева, Москвы и Санкт-Петербурга. Им запрещалось печатать на территории Российской империи любую литературу на украинском языке, кроме произведений художественной литературы.

Петр Валуев, министр внутренних дел российской империи в 1861–1868 годах

Формальным поводом к появлению Валуевского циркуляра стала попытка скромного нежинского учителя Филиппа Морачевского напечатать свой перевод на украинский язык четырех Евангелий. Почти сразу после того, как Морачевский обратился в московский Синод за разрешением на печать, в III Отдел (так называемую "охранку") поступил донос от неназванных представителей "киевского духовенства". Авторы анонимки настаивали на том, что "нелогичный и затейливый перевод Св. Писания на то наречие русское, которое по своему складу менее всего заслуживает это предпочтение" (т.е. украинский язык) потенциально несет в себе "великие бедствия".

Более подробно эти "великие бедствия" расшифровал в своем обращении к шефу жандармов Василию Долгорукому киевский генерал-губернатор Николай Анненков (кстати, дальний родственник русского поэта Михаила Лермонтова).

"Добившись же перевода на малороссийское наречие Священного Писания, сторонники малороссийской партии достигнут, так сказать, признания самостоятельности малороссийскогоязыка, и тогда, конечно, на этом не остановятся и, опираясь на отдельность языка, станут заявлять притязания на автономию Малороссии", – докладывал Анненков шефу жандармов.

Министерство внутренних дел, которому была подчинена жандармерия, среагировало оперативно: угрозу вышеупомянутой "автономии" нужно было подавлять в зародыше и как можно скорее. Циркуляр о запрете печати украинских книг был подписан 30 июля 1863 года.

"Сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуск же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановить", – приказал цензурным комитетам Валуев.

Характерно, что в качестве аргументации в этом документе впервые было использовано то, что сейчас назвали бы "заказной социологией". Ссылаясь на неназванное "большинство малороссиян", Валуев утверждает, что украинским подданным российской империи украинский язык не только не нужен, но вообще не понятен.

"Они ("малороссияне", – ред.) весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, и что наречие их, употребляемое простонародием, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов, как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами, и в особенности поляками, так называемый украинский язык", – говорится в циркуляре.

"С целью прекращения опасной деятельности украинофилов"

Впрочем, вспомним, что Валуевский циркуляр, несмотря на всю свою полезность для имперской шовинистской политики, был, собственно, документом чисто для внутреннего пользования МВД. Оформить его как официальный императорский указ российская власть осмелилась только три года спустя. Указ, подписанный Александром II в Бад-Эмсе, не только окончательно легитимировал притеснение украинского языка на территории Росийской империи, но и значительно расширял положение Валуевского циркуляра.

Следовательно, кроме печати украиноязычных изданий, Эмским указом были запрещены:

- театральные представления и концерты с песнями на украинском языке;

- печать переводов на украинский язык и текстов для нот;

- ввоз на территорию русской империи украиноязычных книг, напечатанных за границей, без специального разрешения;

- преподавание на украинском языке в начальных школах.

Разрешалось печатать украиноязычную художественную литературу и исторические памятники, но только при предварительной цензуре и при соблюдении российского орфографического стандарта (так называемой "ярыжки") – с "ы" вместо "и", "ѣ" и "е" вместо "є" и твердым знаком ("ером") после согласных на конце слов.

Киевское издание "Кайдашевой семьи" И. Нечуя-Левицкого, напечатанное "ярыжкой". Авторское пожелание Ивану Франко. 

Кроме того, с целью прекращения опасной деятельности украинофилов запрещалась деятельность газеты "Киевский телеграф" и Киевского отдела Императорского географического общества. От попечителей Киевского, Харьковского и Одесского учебных округов требовалось перевести неблагонадежных педагогов-украинцев в русские губернии, заменив их русскими.

Отдельным пунктом Эмского указа предполагалось немедленно выслать с территории так называемого "Малороссийского края" историка Михаила Драгоманова и автора текста гимна Украины Павла Чубинского "как неисправимых и положительно опасных в крае агитаторов".

Слишком опасны

Что интересно, запрещая любое проявление украинства на территории империи, Александр II в то же время был гораздо более лоялен к другим национальным движениям. В частности, в том году, когда был подписан Эмский указ, появился еще один документ – по языкам Великого княжества Финляндского. Своим "финляндским" указом Александр предоставил финскому языку те же права, что и шведскому – который до того был господствующим на территории современной Финляндии.

Памятник Александру II Романову в Хельсинки.

Таким образом, финны искренне считают российского императора одним из "отцов-основателей" национального финского возрождения. Однако не надо считать, что Александр II был ярым финоманом: просто российским властям нужен был политический противовес влиятельному и образованному шведскому меньшинству, проживавшему в Финляндии уже на протяжении нескольких веков и все еще помнившему, что до 1809 года финские земли принадлежали Швеции. Поддерживая финский язык и права финнов, российский император фактически предотвращал шведский сепаратизм в Великом княжестве Финляндском.

Но украинское национальное движение, в отличие от финского, казалось империи фатально опасным. Не чувствуя "хладные финские скалы" достаточно своими, российская власть была готова допустить на их территории существование некоего национального самосознания – хотя бы в рамках временной политической целесообразности. Однако разрешить хоть малейший намек на существование отдельной украинской нации было для России подобно смерти. В таком случае Москве пришлось бы признать свою историческую вторичность по отношению к Киеву; к тому же считать себя наследниками Владимира Святого и Владимира Мономаха значительно удобнее, если не вспоминать, что настоящими их историческими потомками есть совсем другой народ.

Формально Эмский указ не был отменен никогда и никем – хотя де-факто его действие прекратилось после публикации в 1905 году Манифеста Николая II, в котором испуганный революцией царь пообещал народам своей империи свободу совести, слова и собраний. Впрочем, это был небольшой перерыв в долгой истории насильственной русификации Украины. К сожалению, сейчас, через полтора столетия, мы в очередной раз становимся свидетелями попыток "отменить" наш народ: россия оказалась неспособной сделать это на политическом уровне, и теперь она пытается уничтожить нас физически. Однако это не удалось ей ни при царизме, ни при Советском Союзе – не удастся и теперь.